Александр Викторов выложил частичную расшифровку своих бесед с анестезиологом Александром Коноваловым и медсестрой Кристиной Литовкой: http://kgrr.livejournal.com/26758.html, http://avtonomka.org/voyna/pk.htm, добавив в нее элементы своего радиоинтервью с травматологом Дмитрием Зубоком, выдержки из которого были размещены здесь: http://aillarionov.livejournal.com/107546.html.
О направлении медицинского усиления в миротворческий батальон 14 июля 2008 г.:
АК: В Южную Осетию мы попали именно 14 июля... И где-то ориентировочно дней за 10 до этого по медицинскому отряду, стали ходить разговоры о командировке в данный регион. Но оговаривалось, что это будет не Цхинвал, а город Владикавказ... Насчет Цхинвала мы уже знали ориентировочно дней за 5 до приезда. В командировочном удостоверении было указано, что мы отправляемся именно в город Цхинвал в распоряжение командующего миротворческими силами. Были куплены билеты, и 14 июля мы прибыли.
О дате поездки во Владикавказ за инвентарем для «больших операций» и «необходимым перевязочным материалом»:
К.Л.: ...оказать реально медицинскую помощь (случись что) с таким набором медикаментов и инструментов было просто невозможно. Не было самых элементарных вещей: шкафов, которые требуются для инструментов для больших операций. Перевязочный материал был, но такой, какой мне нужен, — его не было. Также и нитки... мы приезжали во Владикавказ (5—6-го августа), все это выписывали, потому что работать в батальоне было практически нечем.
Об обострении ситуации 6-7 августа:
А.К.: Именно с 6-е на 7-е, когда мы были в больнице последний раз, люди начали поговаривать, что «что-то неладное, что-то назревает», никому не хотелось верить, что все это перерастет в войну.
О сравнительной интенсивности боев 6-7 августа и 8-9 августа (о времени начала боевых действих высокой интенсивности):
А.К.: 1) Мы подсчитывали, было 6—7-го августа около 40 раненых. Это пострадавшие из состава осетинских миротворцев, — человека 3—4, но в основном это было мирное население – 35—40 человек. Объем помощи был оказан 6—7 числа, до обеда. А когда мы уезжали, еще больше стало поступать раненых, но с этим боролись уже местные врачи. В основном осколочные ранения, но были и пулевые.
2) Вот за эти, грубо говоря, там около полутора суток [8-9 августа. – А.И.]..., если не ошибаюсь, было 13 убитых: 10 миротворцев, 3 разведчика. И раненых около 38—42 где-то было. Это все, кому была оказана нами помощь, и кто по нашим бумагам проходил.
О времени отдачи приказа врачам оставить Цхинвальскую гражданскую больницу и прибыть в расположение Верхнего городка:
Д.З.: А вот 7-го числа мы решили уже в миротворческий батальон отъехать отдохнуть. До этого пахали....
А.К.: Где-то ближе к обеду 7-го числа поступил звонок от командира батальона, что «ситуация накаляется». Нас попросили прибыть на территорию миротворческого батальона. Потому как, в расположении батальона оставались только младший медперсонал. Все врачи были в гражданских больницах. 7-го числа часа в 3—4 дня мы вернулись в батальон.
О времени получения врачами оружия и приказа командира батальона миротворцев «стрелять на поражение»:
А.К.: Потом где-то в районе четырех часов утра (мы находились в медпункте) сыграли тревогу и по приказу командира батальона мы получили бронежилеты, получили автоматы, каски и экипировались. Где-то в это время, была беседа с командиром батальона, который дал нам понять, что уже дан приказ «в случае чего, стрелять на поражение». Нас построили...
О времени начала обстрела Верхнего городка грузинскими войсками:
А.К.: Сначала огонь по нам велся из стрелкового оружия, но так, больше пугали, скорее всего. Это где-то началось в 5.50 и минут через 15—20 – бабах!
О наличии юго-осетинских военнослужащих на территории Верхнего городка:
А.К.: Слева от нас (от медпункта) стояла казарма, а на третьем этаже казармы стояла наблюдательная вышка, выложенная камнем, там стоял осетинский наблюдатель и наш боец — миротворец- наблюдатель. И вот первый залп, после всего все началось, пошли первые раненые... Первый тяжелораненый, который после оказания помощи перешел из разряда груза 300 в груз 200, это был осетинский наблюдатель. Был выстрел с танка со стороны грузинской территории, из села Земо-Никози, прицельно в эту вышку наблюдателя. Принесли и нашего бойца раненого средней тяжести (было осколочное ранение конечности), он подальше на крыше стоял... и у североосетинского ополченца была травма, несовместимая с жизнью.
О наличии бойцов Краснодарской бригады спецназа на территории Верхнего городка и их действиях:
А.В.: А если бы спецназ не подошел вовремя?
Д.З.: А там, на территории, уже был спецназ. Мы были усилены...
А.В.: Они видимо тоже неспроста там появились?
Д.З.: Отдать должное, они хорошо так отражали. Я сам помню, кто-то 9-го забежал к нам «дайте от подствольника гранату, гранат нету!». Все так молча переглянулись....
Д.З.: В подвале находились и спецназ, и кто только не был....
Как раз в то время спецы, они перемещались, — раненые появились, надо было зашить... Спецназовцы они все время со связью были...
Его наш спецназ взял, они тоже вокруг там ходили, вели боевые действия...
А.К.: Было трое убитых разведчиков, просто с нами находились разведчики, спецы из Краснодара, вот у них было трое погибших.
О боевых действиях миротворцев:
А.К.: Потом грузинский танк вышел на позицию и практически расстрелял полностью наш парк. Наши БМПешки, соответственно стреляли в ответ, два или три экипажа сгорели заживо, они находились в этих БМП, с полным боекомплектом сгорели... Основные потери были часов с семи и до 11-ти утра 8-го..., а там уже просто осколочные ранения, пока кто-то там забирал раненых, перебегали — ранение получили, пока бойцы перемещались между постами, - вот они получали. Основное – это грубо до 11-ти, 12-ти утра основные были потери...
Миротворцы отстреливались, когда по ним велся огонь. Огонь мы открывали периодически, когда подходил грузинский спецназ. Потом где-то девятого числа с утра подошли наши танки. Кстати, один из танкистов расстрелял полностью свой боекомплект... А так мы отстреливались и стрелковым оружием, когда грузинский спецназ начал приближаться, и из минометных орудий...
Об отсутствии обстрелов (нападений на) раненых миротворцев, эвакуированных через занятый грузинами Цхинвали:
А.К.: ...была единственная уцелевшая машина из всего автопарка, которая называется броне-Урал... Мы собрали тяжелораненых, потом раненых средней степени тяжести, что нам повезло, это было около 24-х человек и с ними был санинструктор, который сам получил осколочное ранение, это был рядовой Шенц. Он был старшим этой машины и поехал через Цхинвал, занятый грузинскими войсками под обстрелом.
К.Л.: Было по бумагам у нас 23 тяжелорененых, тяжелой и средней степени тяжести, Шенц был 24-м, по нашей тетрадке. Мы ребят отправили, потом с ними мы связывались. Где-то уже ночью, в час ночи кто-то из ребят прозвонился, сказал, что «все, мы добрались!». По-моему, они сначала в Джаву приехали, а уже из Джавы на Владикавказ их отправили.
Об отсутствии обстрелов Верхнего городка в ночь с 8 на 9 августа:
Д.З.: Вроде бы ночь прошла спокойно, даже начали перемещаться опять по батальону. Пошел, даже свои вещи какие-то забрал, но так по мелочи... Книжки взял.
Об обещанной помощи и наличии связи:
Д.З.: Мы ждали помощи постоянно. Связь была и нам постоянно говорили «вот-вот, вот-вот». 8-го числа все ждали....
К.Л.: Мы ребят отправили, потом с ними мы связывались. Где-то уже ночью, в час ночи кто-то из ребят прозвонился, сказал, что «все, мы добрались!»...
А.К.: Около суток мы там находились, вплоть до вечера 9-го числа. Оттуда уходили на посты, оттуда какая-то велась связь... По рации мы сообщали, мы ждали их чуть ли не с самого утра. Все-все, идут к нам навстречу ...
Д.З.: У некоторых была связь. Спецназовцы они все время со связью были.
К.Л.: ...когда мы уходили уже, нам сказали, что в телефонах нужно убирать батарейки... ...когда мы спустились в подвал, Димка (Зубок) ... как раз сказал, говорит : «Кристин, снимай! Это пригодится, это надо будет. Видишь, никто нам не может помочь, связи нет, ничего нет. Что будет, неизвестно. И все время ждем подмогу, говорят да-да, сейчас она придет, но ее нет... Люди сами себя подбадривали, сейчас, все думают, сейчас полетят наши самолеты, придут спецы, десантники... Никого этого не было, поэтому мы были отрезаны и оставались одни.
Об отступлении миротворцев из Верхнего городка:
А.В.: В каком часу было?
Д.З.: Ближе к четырем часам...
А.К.: Стечение обстоятельств было, потому что до последнего мы не собирались уходить... Комбатом было принято решение на отход батальона...
Д.З.: И тогда комбат сказал: «Ну все, уходим через зеленку...» Зеленкой оказалось.... кукурузное поле. Пришлось вот с ранеными бежать.
К.Л.: Мы уходили почему-то какими-то группами. Сначала ушел от нас Дмитрий Зубок — травматолог, я помню, что он ушел с ранеными. Я уходила практически предпоследней. Я Сашу Коновалова видела, когда по кукурузному полю мы бежали. Это было самое ужасное, ты бежишь, кукурузное поле еще не выросло, такие маленькие кустики, и ты бежишь, просто по тебе стреляют...
А.К.: Да, сзади преследовал грузинский спецназ, рядом с нами параллельно шел грузинский танк. Нам повезло, скорее всего, он просто нас не видел. У него был свой сектор обстрела. Поэтому сзади грузинский спецназ преследует, сбоку танк- неприятное ощущение...
А.В.: Как вы раненых с собой такое количество забирали?
А.К.: К тому времени это были очень легко раненые. Тяжелых вывезли накануне на бронеурале. Все передвигались самостоятельно.
А.В.: В каком направлении уходили?
Д.З.: В направлении «подальше от миротворческого батальона». Пошли в горы. Зашли в лес и начали теряться друг с другом. Кто-то пошел в одну сторону, кто в другую. Потом на одной дороге мы соединились с другой группой, более многочисленной...
http://avtonomka.org/voyna/pk.htm
