Какие материалы оказались секретными?

Какие материалы по катастрофе могли получить гриф «Секретно», а их передача Польше – стать прерогативой российских военных?

Ярослав Качиньский: 
Я с самого начала был сторонником обращения к России, чтобы на основании Чикагской конвенции она передала нам следствие. Россия не была обязана его передавать, но такое обращение, по моему мнению, было абсолютно необходимо. Или хотя бы использование соглашения 1993 года, то есть совместного следствия... то, что происходит сейчас совершенно неудовлетворительно. 

Я не хочу делать из катастрофы тему предвыборной кампании, но раз вы были так любезны, что задали этот вопрос, я хочу особенно подчеркнуть, что мы имеем здесь дело с ситуацией, в которой появляется все больше разного рода сомнений. Ну, и продвижение вперед в этом деле незначительно, мы не получаем необходимых материалов. Это дело очень сильно, можно так сказать – и это будет довольно мягкое определение – буксует. 

И это вопрос польской чести, поскольку это, как признал Сейм и Сенат, самая большая трагедия с 1945 года: погиб президент Польской республики, погибло много людей – 96 человек, среди них много значительных для польской общественной жизни персон из разных политических группировок. По этому вопросу все.
http://inosmi.ru/europe/20100628/160918153.html

В МАК признали, что ряд документов по катастрофе до сих пор не переданы польской стороне, поскольку носят гриф «Секретно». «Передача таких документов польской стороне— это прерогатива военных»,— отметили в МАК.
http://www.gzt.ru/topnews/politics/-u-rossii-ostalisj-sekrety-ot-poljshi-po-/312286.html