Заявление для прессы
Андрей Илларионов,
директор ИЭА
ДЕВАЛЬВАЦИЯ РУБЛЯ НЕИЗБЕЖНА.
НО ЕЕ ЦЕНА МОЖЕТ БЫТЬ РАЗНОЙ
В связи с информацией, распространенной 24 июня 1998 г. первым заместителем председателя ЦБ РФ С.Алексашенко, считаю необходимым заявить следующее.
1. Девальвация рубля, то есть снижение его курса по отношению к доллару США за пределы значений валютного коридора, объявленные Центральным банком России, абсолютно неизбежна.
2. Неизбежность девальвации рубля вызвана необеспеченностью уже имеющихся рублевых обязательств наличными золото-валютными резервами денежных властей. Совокупный объем рублевых обязательств, находящихся сегодня в распоряжении негосударственного сектора (денежная база, депозиты до востребования, инвестиции в государственные обязательства и акции российских компаний) составляет сегодня не менее 450 млрд. рублей, или свыше 70 млрд.дол. США по курсу 6,2 рубля за доллар. Имеющийся объем официальных резервов денежных властей не превышает 15,6 млрд.дол. США, что не исключает теоретически возможной девальвации рубля в 4 раза. Естественно, все обязательства в национальной валюте обычно не предъявляются для конвертации в доллары. В условиях валютных кризисов нередко конвертируется до половины обязательств, деноминированных в национальной валюте. В российском случае при весьма реалистичном варианте поступления на валютный рынок только трети имеющихся рублевых обязательств (то есть 150 млрд.руб., или 21 млрд.дол.) Центральный банк сможет мобилизовать для интервенций резервы, не превышающие 10-11 млрд.дол. США (за исключением части золота и неснижаемого остатка валютных резервов). Это означает, что существует вполне реалистичная возможность девальвации рубля на 100%, то есть примерно до 12-13 рублей за доллар.
3. Фундаментальными причинами неизбежности девальвации рубля являются:
- поддержание устойчивого дисбаланса бюджетной системы финансируемого за счет привлеченных кредитов (дефицит федерального бюджета по международному определению в 1997 г. составил 6,5% ВВП, в первые месяцы 1998 г. – около 5% ВВП),
- установление и поддержание нереалистично завышенного курса национальной валюты (удержание курса в рамках валютного коридора), приведшее к существенному ухудшению платежного баланса),
- одновременное проведение мягкой бюджетной политики при фактически фиксированном валютном курсе.
4. Кроме того, в 1997 г. Центральный банк совершил крупную макроэкономическую ошибку, существенно смягчив проводившуюся денежную политику. В течение года чистый приток иностранного капитала в сектор государственного управления России составил 19,1 млрд.дол. США. Если бы Центробанк проводил ответственную денежную политику (политику полного обеспечения эмиссии новых рублевых обязательств валютными резервами), то валютные резервы денежных властей возросли бы за год на величину, близкую к 19 млрд.дол. На самом деле официальные валютные резервы увеличились всего на 1,8 млрд.дол. Таким образом, разница приблизительно в 17 млрд.дол. была использована на другие цели.
По данным баланса Центрального банка за период с 1 января 1997 г. по 1 января 1998 г. объем ценных бумаг (прежде всего ценных бумаг правительства) в портфеле Центрального банка увеличился с 75,7 до 159,8 млрд.руб., т.е на 84,1 млрд.руб. (по среднегодовому валютному курсу 1997 г. – приблизительно на 14,5 млрд.дол.), или на 3,2% ВВП (при дефиците федерального бюджета в 6,5% ВВП). Это означает, что в 1997 г. Центробанк в конечном счете профинансировал около половины дефицита федерального бюджета. В результате, если на 1 января 1997 г. ценные бумаги составляли 26,6% совокупных активов Центрального банка, то на 1 января 1998 г. – уже 47,6%. Произошло то, за что Центробанк строго, но небезосновательно наказывает некоторые коммерческие банки, а именно – замещение в балансе высоколиквидных, низкодоходных и низкорискованных активов (валюты) на менее ликвидные, более доходные, но и более рискованные активы (ценные бумаги).
Таким образом, в 1997 г. Центральный банк проводил высокорискованную политику, приведшую к исчерпанию национальных валютных резервов. Когда нерезиденты, как впрочем, и резиденты, сочли такие риски недопустимо высокими и попытались вернуть свои долларовые инвестиции (осуществленные всего лишь за несколько месяцев за этого), выяснилось, что в Центробанке достаточных валютных резервов нет. Чтобы хоть как-то спасти положение, Центробанк повысил ставку рефинансирования, тем самым увеличив налогообложение денежных ресурсов частного сектора. Однако неизбежным следствием действий Центробанка стало значительное ухудшение макроэкономической динамики. Резкое увеличение налоговой нагрузки на реальный сектор (повышение процентных ставок) наряду с удержанием завышенного курса рубля остановило начавшееся оживление производства (рост ВВП на 2,2-3,4%, промышленного производства – на 1,5-1,9% осенью 1997 г.) и спровоцировало новый виток экономического кризиса (в мае 1998 г. ВВП упал на 1,2%, промышленное производство – на 2,1%).
5. Чтобы устранить накопленные дисбалансы, необходимо устранить причины, их порождающие, то есть:
- обеспечить нулевой бюджетный дефицит,
- сбалансировать платежный баланс по текущим операциям.
6. Обнародованная и осуществляемая в настоящее экономическая стратегия финансовых и денежных властей не предусматривает ни того, ни другого. К сожалению, она совершенно неадекватна тяжести сложившейся ситуации. Более того, осуществление такой политики неумолимо ведет страну к полномасштабным валютному и долговому кризисам.
Во-первых, несмотря на некоторые правильные шаги рублевые обязательства продолжают увеличиваться – примерно на 6-7 млрд.руб. (или 1 млрд.дол.) в месяц.
Во-вторых, сохранение дефицита платежного баланса по текущим операциям требует его финансирования за счет валютных резервов на уровне, близком к 1 млрд.дол. ежемесячно.
В таких условиях поддержание номинального уровня валютных резервов возможно только за счет все новых и новых официальных заимствований. В мае-июне 1998 гг. валютные резервы денежных властей удалось сохранить на уровне 15-15,6 млрд.дол. только за счет постоянного увеличения внешнего долга страны на 2,2-2,5 млрд.дол. ежемесячно.
При продолжении такой политики (даже без новых займов МВФ) внешний долг России до конца года может увеличиться еще на 12-15 млрд.дол. Его обслуживание потребует увеличения расходов на обслуживание долга, сокращения непроцентных государственных расходов, увеличения налогового бремени, сокращения объемов производства, дальнейшего ухудшения платежного баланса.
Получение нового кредита МВФ в размере 10-15 млрд.дол. теоретически способно отодвинуть начало всеобъемлющего долгового и валютного крзиса на 4-6 месяцев, но не в состоянии его предотвратить. Если действительно существует инструмент, который ничего не решает, кроме усугубления нынешней ситуации, так это новые займы.
7. По сравнению с тяжелейшими последствиями, вызываемыми новыми кредитами, девальвация рубля выглядит не только неизбежной, но и желательной. Если бы девальвации валют ничего не решали, они никогда бы не происходили. Девальвация рубля позволяет решить или смягчить ряд макроэкономических проблем. Она:
- ликвидирует существующий внешнеэкономический дисбаланс, восстанавливает положительное сальдо платежного баланса по текущим операциям,
- снижает уровень внутренних цен в стране по сравнению с мировыми, делая национальную экономику в краткосрочном плане более конкурентоспособной на мировом рынке,
- снижает уровень валютных рисков, и, следовательно, уровень процентных ставок по рублевому государственному долгу, и, следовательно, и расходы по обслуживанию государственного долга.
- Наконец, только девальвация рубля в состоянии создать в российском обществе и среди российской властной элиты политико-психологические предпосылки, необходимые для осуществления радикальной реформы государственных финансов, которая только и способна обеспечить условия для предотвращения долгового кризиса и возобновления в стране устойчивого экономического роста.
8. В общественном сознании последствия девальвации валюты усиленно демонизируются. Широко распространенное утверждение, будто всякая девальвация ведет к ускорению инфляции, неверно. Девальвация национальной валюты, вызванная денежной эмиссией, действительно сопровождается вспышкой инфляции. Однако девальвация национальной валюты, вызванная внешнеэкономическими дисбалансами и не сопровождающаяся денежной эмиссией, к инфляции не ведет. Именно поэтому в большинстве стран, затронутых так называемым “азиатским кризисом”, валютные катаклизмы не привели к заметной инфляционной волне. Падение филиппинского песо на 72% сопровождалось увеличением темпов годовой инфляции на 2,8%; малайзийского ринггита на 82% – повышением темпов годовой инфляции на 2,9%; южнокорейской воны на 107% – повышением темпов годовой инфляции на 3,7%; таиландского бата на 126% – повышением темпов годовой инфляции на 4,5%. За 1994-98 гг. курс японской валюты снизился с 80 до 145 йен за доллар или более чем на 80%. При этом накопленная за 4 года инфляция не превысила и 2,5%. Единственным исключением из этого ряда стала Индонезия, власти которой при 470%-ной девальвации рупии действительно прибегли к денежной эмиссии, в результате чего получили 46%-ный ценовой скачок. Из этого сравнения, правда, не следует, что денежные власти в России не могут прибегнуть к денежной эмиссии, и что страна гарантированно застрахована от нового инфляционного шока.
9. У девальвации безусловно есть негативные последствия. В российских условиях среди них – и вероятное увеличение темпов инфляции, и сокращение объемов импорта, в т.ч. продовольственного, и дополнительное снижение уровня жизни, и существенные убытки и даже банкротства для части банковского сектора. Однако сегодня вопрос стоит не в том, можно ли избежать девальвации или нельзя – она неизбежна. Вопрос в другом – при каком варианте девальвации плата за допущенные властями ошибки в бюджетной и денежной политике для страны будет минимальной.
Совершенно очевидно, что откладывание девальвации увеличивает масштабы ее негативных последствий. 50%-ная девальвация рубля, но осуществленная сегодня, обернется весьма неприятными, но переживаемыми экономическими и социальными последствиями. Отложенная на несколько месяцев и оттого более масштабная 200-300%-ная девальвация приведет к несопоставимо более тяжелым последствиям не только в экономической, но и в социальной сферах. Политические последствия падения рубля на сотни процентов осенью-зимой 1998-99 гг. могут не ограничиться кадровыми переменами только в органах денежного и финансового управления.