Как работает демократия - 6

Никогда, ни на одном из совещаний, на которых должно было быть принято важное решение, г-н Эроси Кицмаришвили участия не принимал. Поэтому у него нет никакой информации о том, что планировали власти Грузии. Контакты Кицмаришвили в Москве ограничивались теми людьми, которые когда-то были в правительстве; никогда он не встречался с такими представителями властей России, которые являют собой первую инстанцию или участвуют в принятии решений или его реализации, если не считать одной-двух встреч с г-ном Карасиным. Посол, который лишь полтора месяца работал там, должен быть слишком самоуверенным, чтобы заявить, что он получил возможности открыть какие-либо двери; послу нужно 6 месяцев или год для того, чтобы наладить контакты, и чтобы с ним начали разговаривать на те темы, которые не обсуждаются на официальных переговорах. Кицмаришвили не был в курсе, что на восстановление экономических отношений с нами было наложено официальное вето. Никогда - ни в личной беседе, ни в присутствии кого-либо президент Грузии или какое-либо должностное лицо при моем участии не говорил о перенесении столицы из Тбилиси в Сухуми, включая то путешествие, о котором говорил Эроси Кицмаришвили. На вопрос членов комиссии, планировался ли визит в Грузию руководителя Администрации президента России Нарышкина, как об этом заявил Кицмаришвили, Вашадзе ответил: мне позвонил президент и сказал, что из нашего посольства в Москве получил информацию о возможном визите Нарышкина. Я позвонил в Москву и спросил об этом, мне ответили: «ты что, болен?»

Мы не смогли добиться открытия (пограничного) КПП Верхний Ларс (на российско-грузинской границе), в котором сегодня не так сильно нуждается Грузия, как Армения.

Начиная с февраля, когда нам впервые заявили, что в ответ на Косово у России подготовлен план, как ответить на Косово за счет Грузии, но не зеркальным образом, ситуация каждую неделю ухудшалась. Первым провокационным шагом России было выход из соглашения СНГ, которое в первую очередь подразумевало запрет на оказание военной помощи сепаратистским режимам. В марте нам впервые сказали, что идея возвращения вынужденно перемещенных лиц нуждается в пересмотре, вслед за чем последовал наш ответ, что в таком случае российско-грузинские отношения обречены на то состояние, которое мы имеем сейчас. От нас требовали единственное – подписать соглашение о неприменении силы, мы отвечали, что подпишем, но с Россией.

Далее был ввод дополнительных войск, перманентные обстрелы с другой стороны административной границы, постановление от 20 апреля, в котором, фактически, Абхазия и Южная Осетия были уравнены с независимыми государствами; был сбит наш беспилотный самолет; были введены дополнительно 500 десантников, которые завезли такое оружие, которое не было предусмотрено мандатом (миротворцев); восстановление ЖД в Абхазии а том районе, где, фактически, не осталось населения.

Что касается наших попыток, мы всюду ехали с мирными инициативами, везде у нас позиции учитывали российские жизненные и стратегические интересы. Последнее такое письмо я собственноручно отвез 22 июня в Москву, на которое я получил холодный отказ.

Когда президент прилетел на саммит СНГ в Санкт-Петербург (6-7 июня), у него была запланирована встреча с Медведевым, эта встреча 6 июня вместо 30 минут продолжалась 45 минут. Президент Грузии на карте показал зоны конфликта и мы обнаружили, что президент России понятия не имеет, о чем идет речь. В конце беседы Медведев сказал, что за 30 минут мы все не успеем, и чтобы была рабочая встреча в течение августа, на что он получил согласие президента Грузии. Далее этой фразы подготовительная работа так и не пошла, если не считать приезд Карасина в Тбилиси. Первый сигнал к тому, что желание Медведева провести рабочую встречу было блокировано на каком-то этаже российских властей, получили именно тогда.

В Казахстане (в июле отмечался 10-летний юбилей столицы Казахстана) у нас уже не было ни рабочей встречи, ни протокольной, потому что в то время в России, наверное, уже было принято решение.

(Заместитель секретаря СБ России Юрий) Зубаков прибыл с единственным поручением – опробовать почву и посмотреть, о чем думают грузины. Никакого серьезного послания у него не было (именно после визита Зубакова Россия приняла решение о вводе в Абхазию ЖД войск).

Трагедия состоит в том, что для России абсолютно неприемлема идея независимой, демократической и территориально целой Грузии. Эта фундаментальная проблема российско-грузинских отношений; что бы мы ни предлагали, все для России было неприемлемо, так как России нужна Грузия как источник нестабильности. Существование Грузии рядом с Россией является идеологическим соревнованием. Страна, не имеющая нефти и газа, где нет коррупции и есть 12%-ый экономический рост, культурно, религиозно и духовно близкая к России, успех такой страны абсолютно неприемлем для России.

Наши друзья до конца не желали поверить в то, что Россия начинает широкомасштабную военную агрессию против Грузии.