С начала двухтысячных годов в России начала проводиться политика закручивания гаек. Партии ликвидировались, выстраивалась вертикаль власти, национальные движения подавлялись, включая русское национальное движение. Оппозиция загонялась в своеобразный загон. Единственными дееспособными силами, сформированными в России после кризиса 90-х годов, оставались только силовые структуры и этнические кланы. В этих условиях власть начала настоящую атаку на политическую оппозицию. Первыми в топку политических репрессий пошли национал-большевики Эдуарда Лимонова и молодые националисты, сотни и тысячи которых сидят в тюрьмах по всей стране, я вас уверяю в этом. И доказанность их вины, так же как и в моём, на самом деле — весьма сомнительна. Это к словам о политических репрессиях. Сейчас мы уже наблюдаем, что уже все отряды оппозиции подвергаются политическому давлению с использованием спецслужб. Основным инструментом этого давления является Главное Управление по противодействию экстремизму, деятельность которого видна нам постоянно невооружённым взглядом.
Но, опять-таки, почему именно я? Почему именно против Даниила Константинова было сфабриковано обвинение в столь серьёзном преступлении — убийстве? Ведь сфальсифицировать такое дело «под ключ» — дело экстраординарное. Всё потому, что в России сформировано полицейское государство. И можно бежать отсюда, а можно остаться. Но по поводу бегства я уже высказался.
Всё потому, что в России сформировано полицейское государство. И не надо иллюзий: дело не в Путине, вернее, не только в нём. Полицейское государство пронизывает всё наше общество сверху донизу. А методы и средства остаются одними и теми же от районного отдела полиции до Генпрокуратуры и ФСБ: шантаж, угрозы, провокации, вербовка, фальсификация уголовных дел.
И не важно, кто ты: публичный политик, предприниматель, обычный гражданин или наркобарыга, который находится под контролем местных оперов. Всё равно ты должен работать в системе. Если ты не работаешь в системе, система начинает работать с тобой.
В России сформировано полицейское государство. Полицейское государство, как и любая другая власть, но в особенной степени, основано на принципе «разделяй и властвуй». Необходимо стравить между собой разные классы и силы общества, разные отряды оппозиции и умело манипулировать ими. Тот, кто не хочет участвовать в этой игре, тоже противопоставляет себя системе.
В России сформировано полицейское государство. И государство это основывается на страхе и подчинении. Свободная человеческая личность, исповедующая собственные взгляды и идеи, чужда полицейскому государству. Ей здесь не место.
Я не подпадаю ни под один из типов людей, удобных для полицейского государства. Я не работаю в системе, я отказался от вербовки Центром по противодействию экстремизму. Я не хочу бежать отсюда, я хочу продолжать бороться здесь, в этой стране, за наши права. Я не признаю игр и манипуляций, когда власть заставляет сталкиваться нас между собой и не замечать наших общих интересов. И, наконец, я не люблю подчиняться. Я считаю, что человеческая личность имеет право на свободное развитие, особенно в современном мире. Все эти факты в совокупности, на фоне нарастающих политических тенденций, выраженных в массовых акциях протеста, очевидном политическом кризисе 2011 – 2012 годов, привели к тому, что именно Даниил Константинов, как наименее удобный из всех представитель оппозиции, был обвинён в таком тяжёлом преступлении. Вы спросите меня: ну, а остальные? Почему именно я? Ну, во-первых, у остальных не всё так складно. И здесь, в этом зале есть люди, осуждённые по политическим статьям, такие как Константин Крылов. Мы знаем многих их тех, кого сейчас преследуют по самым разным составам от Алексея Навального до Сергея Удальцова. Что касается остальных, то лучше спросите у них, почему ещё не в тюрьме? Есть многие, кто позиционируют себя как радикальные революционеры, которые выдвигают радикальные лозунги, но за этим ничего не следует. И здесь есть над чем задуматься.
В России сформировано полицейское государство, и мы не хотим жить в таком государстве больше.
В России сформировано полицейское государство — и этому нужно противостоять!
В России сформировано полицейское государство, и только организованное гражданское общество, опирающееся на взаимную солидарность, и готовое в легальной и мирной борьбе за свои права, способно этому государству противостоять. Способно навязать ему свою волю и заставить с собой считаться.
В России сформировано полицейское государство. Мы должны осознать это и сделать всё, от нас зависящее, чтобы изменить характер этого государства. Изменить, повторяю. Я никогда не призывал и не призываю к разрушению государства. Я никогда не был сторонником территориального раздела Российской Федерации или отделения от неё каких-то территорий. Я икогда не был сторонником террора или гражданской войны.
Но, мирное ненасильственное сопротивление полицейскому государству мы обязаны оказывать. Опять-таки, на всех уровнях: от районного отдела полиции до ФСБ.
(Аплодисменты.)
Политик должен быть актуальным. Когда-то я выступал против уплотнительной застройки в Москве. Когда-то я выступал прежде всего против нелегальной иммиграции и этнопреступности, которые на тот момент представляли большую угрозу. По России прокатилась целая волна этнического террора, волна убийств русской молодёжи, мы все это помним. Тогда мы правильно на это среагировали. Вместе с нашими товарищами мы выступили против этого, и была создана целая организация «Лига обороны Москвы», которая, повторяю: в союзе с другими организациями и движениями пыталась эту проблему решить.
Но, поверьте мне: человек, столкнувшийся с полицейским произволом в России, человек, который увидел как тысячи, десятки тысяч людей ежегодно буквально перемалывают в отделах внутренних дел, в прокуратурах, судах, тюрьмах и лагерях, не может этому не ужаснуться и не выступить против этого.
Мы столкнулись со страшной ситуацией: вялотекущей гражданской войны, когда целая часть общества, выраженная в людях в погонах, позволяет себе открыто терроризировать и уничтожать всё остальное общество. Это — недопустимо!
Когда-то я ссылался на Древний Рим, а ведь Москва называла себя Третьим Римом. А это серьёзная заявка! И действительно, было время, когда русская элита задала очень высокий стандарт общественного поведения. Тогда не застрелиться, будучи опозоренным, человеку в погонах было нельзя! Сомневаюсь, что кто-то из тех, кто инициировал и провёл это дело, застрелится. А наверное, следовало бы. Потому что есть такое понятие как Честь. Хотя, у них её, видимо, — нет.
(Аплодисменты.)
Я ухожу, и видимо, — надолго. Потому что очень сомневаюсь в справедливости нашего правосудия. Когда попадаешь в тюрьму, тебя частенько захлёстывает отчаяние. Тюремное заключение напоминает летаргию. Говорят, Гоголь расцарапал крышку гроба, проснувшись от летаргического сна и ужаснувшись тому, что он похоронен заживо. Но, железную крышку нашего гроба — дверь камеры — не расцарапаешь ногтями. Оттуда просто так не выйти. Поэтому сейчас, пользуясь своим положением, положением невыгодным, я призываю и прошу вас всех: забудьте личные обиды и раздоры, отставьте в сторону амбиции и мелкие политические интересы, различия в идеологии. Сейчас мы все должны объединиться и добиться одного: общество должно вернуть себе контроль над властью.
(Аплодисменты. )
Я призываю вас сделать всё для этого, несмотря на то, что вы видите здесь своими глазами. И не бойтесь ничего! Тюрьма — это ещё не самое страшное.
Знаете, напоследок я хочу сказать следующее. Принято говорить, что оппозиция вредит родине. И это принято говорить в любые эпохи. Всегда есть официозные СМИ, публичные деятели, которые будут вещать от имени государства. Но, оказавшись в тюрьме, я вдруг задумался: а что такое Родина на самом деле? Некоторые считают, что это территория, государство; другие считают, что это нация или культура. Я смотрю на вас всех, кто находит в себе силы и время приходить к нам на суды и поддерживать политических заключённых, и понимаю одно: Родина — это мы. Вот это надо запомнить.
(Аплодисменты.)
Спасибо вам! Спасибо вам большое за поддержку,!
(Аплодисменты.)
Во мне борются два начала: человек и политик. Человек хочет быстрее домой, к своим близким. Он хочет, чтобы быстрее закончилось то, что с ним происходит. А политик говорит «нет, ты должен остаться. И тогда люди смогут пойти до конца.» Сейчас я не нахожу ответа до конца, кто я — человек или политик. Поэтому Ваша честь, я ничего не прошу, решайте сами.
Аплодисменты, крики «Браво!» Зал скандирует «Свободу!»
Судья объявляет, что приговор будет оглашён 26 декабря и удаляется.
Зал провожает Даниила Константинова, которого уводит конвой.